Новый громкий теракт, при всей его беспрецедентности (аэропортов в России еще не взрывали), обернулся вполне привычными последствиями - авральными мерами безопасности, усиленным поиском виновных и даже попытками "пиара на крови". Неизвестным же остается лишь ответ на один вопрос: когда и где рванет в следующий раз.

Взрывное устройство мощностью от 7 до 10 кг в тротиловом эквиваленте сработало в зоне прилета международных рейсов аэропорта Домодедово 24 января в 16:32. По данным следствия, бомбу, начиненную металлическими поражающими элементами, привел в действие смертник, находившийся в толпе встречающих. Погибли 35 человек, более 150 получили ранения, состояние 19 из них врачи оценивают как тяжелое или критическое. В зону прилета террорист прошел беспрепятственно, поскольку установленные на входе в аэропорт металлодетекторы не работали.

Следующие несколько дней прошли в традиционных поисках виновных, которые сопровождались столь же традиционным перекладыванием различными организациями и ведомствами ответственности друг на друга. Дмитрий Медведев уже в день теракта выразил мнение, что "явно были нарушения в обеспечении безопасности, и за это должны ответить все, кто принимает там решения, и менеджмент самого аэропорта". Представители Домодедово в ответ заявили, что "за безопасность и досмотр на входах в аэропорт отвечает линейное ОВД на транспорте, а не служба безопасности аэропорта". В Минтрансе и Ространснадзоре позицию руководства аэропорта поддержали, подчеркнув, что "функции предполетного досмотра, послеполетного досмотра и досмотра на входах в здания аэровокзальных комплексов лежат на Министерстве внутренних дел". В самом же МВД от официальных комментариев воздержались, а неофициально сообщили, что "за безопасность на авиаузлах отвечает служба безопасности аэропорта совместно с сотрудниками правоохранительных органов".

Завершились эти споры, правда, не вполне традиционно: в Кремле и Белом доме разбираться в хитросплетениях не стали и сразу перешли к отставкам. 26 января были уволены глава управления на транспорте МВД по Центральному федеральному округу, а также начальник линейного УВДТ Домодедово и двое его заместителей. На следующий день потеряли свои посты четыре высокопоставленных чиновника из Госавианадзора, Ространснадзора и Росавиации, а министр транспорта Игорь Левитин внес премьеру представление об освобождении от должности еще и главы Ространснадзора Геннадия Курзенкова.

Если же учесть поручение президента главе МВД "тряхнуть всю транспортную милицию", ожидаемые увольнения в ФСБ и уже возбужденное уголовное дело по факту нарушения требований транспортной безопасности, то волна нынешних отставок, возможно, станет самой массовой за последнее десятилетие. Хотя высших руководителей силовых ведомств она вряд ли коснется, и в этом как раз российские традиции остаются незыблемыми.

Недостатка в предположениях об организаторах и исполнителях атаки на аэропорт, как обычно, не наблюдалось.

Силовики выдвинули в общем-то стандартную для таких случаев версию о кавказском бандподполье, увязав теракт со взрывом 31 декабря на территории частного стрелкового клуба в Москве. По данным следствия, погибшая тогда женщина была направлена в столицу для совершения терактов в новогоднюю ночь, но одна из бомб из-за неосторожного обращения взорвалась раньше времени. Правда, к привычному кавказскому следу на этот раз добавился и пакистанский: по утверждению пакистанских СМИ, ФСБ запросило у спецслужб этой страны помощь в связи с тем, что организаторы теракта в Домодедово "могут находиться в горных районах на границе Афганистана и Пакистана".

Представители правящего тандема с этой версией в целом согласились, но добавили в нее собственные штрихи. Так, Дмитрий Медведев, выступая на форуме в Давосе (подробнее об этом мероприятии), уверенно заявил, что время и место теракта были выбраны с таким расчетом, чтобы "поставить Россию на колени" и заодно сорвать его визит в Давос. А Владимир Путин с чувством глубокого удовлетворения отметил, что, "по предварительным данным, нынешний теракт не имеет отношения к Чеченской республике".

У интернет-пользователей, как обычно, более популярны конспирологические версии. Например, о том, что взрыв организовали российские силовики, которые хотят вернуть в президенты Путина и фактически воссоздают в стране ситуацию 1999 года. Ведь начавшаяся после взрывов жилых домов в Москве "маленькая победоносная война" с Чечней заметно облегчила тогдашнему премьеру восхождение к власти. Любопытно, что после прошлогодних терактов в столичном метро такая версия не возникала - то ли оттого, что представить себе чекиста, готового взорвать станцию "Лубянка", не способны даже отъявленные критики нынешнего режима, то ли просто потому, что проблема-2012 в тот момент была еще не столь актуальна, как сейчас.

Есть, конечно, среди интернет-версий и вовсе карикатурные вроде предположения о том, что взрыв в Домодедово стал ответом Рамзана Кадырова Владимиру Жириновскому (в одной из телепередач последний весьма жестко высказался в адрес кавказцев, после чего глава Чечни обвинил лидера ЛДПР в разжигании межнациональной розни). Но это уже особенности психологического восприятия подобных ситуаций: многие люди пытаются связать какое-то потрясшее их событие с тем, что они только что видели или слышали, но если одни все-таки обращают внимание на некий процесс, то другие - лишь на сиюминутные впечатления. Общее же во всех этих версиях то, что их авторы ни на секунду не сомневаются в способности наших политиков ради сугубо личных целей взорвать почти две сотни людей.

Впрочем, такое мнение о соотечественниках не выглядит совсем уж необоснованным. Ведь желающих если и не лично что-нибудь взорвать, то хотя бы извлечь из теракта выгоду у нас достаточно. Правда, слухи о том, что домодедовские таксисты после взрыва взвинтили цены с привычных 3 тыс. до 10-20 тыс. руб., не подтвердились. Но это не помешало от души попиариться тем, кто вступил с мифической таксистской угрозой в решительную борьбу.

Через несколько часов после взрыва в здании аэропорта появилась группа молодежи с листами бумаги, на которых от руки было написано: "Помощь. Бесплатно до метро". Свою политическую принадлежность они никак не афишировали, но в одной из девушек блогеры опознали федерального комиссара прокремлевского движения "Наши" Марию Кислицыну, а на сайте движения появилось сообщение: ""Наши" решили помочь тем, кто не может уехать из аэропорта. В сторону аэропорта Домодедово... уже выехали две "Наши" газели, а также комиссары движения на собственных машинах".

После того как волонтеры лишились анонимности, блогеры начали сомневаться в искренности их порыва и предположили, что речь идет об очередной пиар-постановке. Обоснованность этих подозрений подтвердили и многочисленные нестыковки.

Скажем, комиссар "Наших", депутат Госдумы Роберт Шлегель написал в "Твиттере", что добрался до Домодедово на электричке, а на сайте движения сообщалось, что он приехал на своем автомобиле. Ряд странностей обнаружился и в размещенном в одном из блогов видеоролике, где некая нашистка рассказывала, как ехала с друзьями мимо аэропорта на "Газели", услышала по радио про теракт и решила заехать помочь. Но мимо Домодедово ехать нельзя - аэропорт находится в тупике. Да и свои объявления друзья из "Газели" написали на чистых, несмятых и несложенных листах бумаги формата А4, каковую граждане носят с собой очень редко (лишь у опытной Кислицыной объявление было написано в блокноте).

Обнаружились у "Наших" и проблемы с логистикой. В отчете на их сайте сообщалось, что "Газели" совершили по одной поездке до метро, частные автомобили - по 5-7, перевезено в общей сложности около 130 человек. Однако ближайшая станция метро ("Домодедовская") находится в 25 км от аэропорта, и с учетом вечерних пробок путь туда и обратно занимает два-три часа. Нашисты же начали свою акцию около 19-20 часов, а отчитались о ней на сайте в два часа ночи. Следовательно, за эти шесть-семь часов можно было сделать не более четырех рейсов, но никак не пять-семь.

Самым же крупным недостатком акции стало полное отсутствие фотографий или видеороликов с хотя бы одним из 130 якобы эвакуированных граждан. Но на это, возможно, у юных фанатов Кремля были объективные причины. Ведь сразу после теракта всех желающих из Домодедово начали бесплатно вывозить "Аэроэкспрессом" и маршрутками, так что нуждающихся в бесплатной перевозке "Наши" могли попросту не найти.

И все же, при всей типичности того, что делали и о чем думали в связи с терактом власти, блогеры или нашисты, в нынешних событиях обнаружились и некоторые новые моменты.

Во-первых, нетипичным и каким-то непонятным оказался сам теракт. Когда взрывают метро, рок-фестиваль или УВД, это тоже страшно, но хотя бы понятно: либо боевики уничтожают "живую силу противника", либо, по их выражению, "поступают с русским населением так, как оккупанты - с населением Кавказа".

Но Домодедово из этого ряда выпадает. Ведь тут не было ни громких заявлений заказчиков - по крайней мере, в первые четыре дня после акции (ответственность за прошлогодние взрывы в метро Доку Умаров взял через день после теракта), ни четкой "целевой аудитории". Взорвали международный аэропорт, убив и покалечив множество иностранцев, в том числе и мусульман (в Домодедово перед этим как раз приземлился рейс из Душанбе), причем без всякого идеологического обоснования, которому террористы, особенно из числа радикальных исламистов, обычно уделяют особое внимание. То есть нынешний взрыв доказывает, что прежний смысл терактов утрачен, осталась только технология: раз уж финансирование по-прежнему идет, надо время от времени демонстрировать хоть какую-то деятельность. И как с этим бороться, совершенно непонятно, потому что если нет смысла, спрогнозировать действия террористов категорически невозможно.

Во-вторых, новые и весьма странные особенности выявились в телесюжетах о первых после теракта кремлевских совещаниях. Вообще, формат "президент плюс глава ведомства или губернатор" был когда-то придуман для того, чтобы продемонстрировать работоспособность Бориса Ельцина после операции на сердце. При смене власти первоначальный смысл был утрачен, но технология осталась, и старый формат новый президент стал использовать для того, чтобы демонстрировать свое интеллектуальное превосходство над подчиненными. В мирной жизни схема "умный царь и тупые бояре" работала вполне эффективно и способствовала стабильности высокого путинского рейтинга. Да и сам Путин в этой роли был вполне органичен.

Медведев же в роли альфа-самца явно менее убедителен, а его экстренная встреча с Игорем Левитиным, Александром Бастрыкиным и Юрием Чайкой 24 января и вовсе производила безрадостное впечатление. Ведь президент не спрашивал у чиновников, что уже сделано, давая им тем самым возможность проинформировать телезрителей о принятых мерах, а сам говорил, что надо делать, произнося при этом азбучные истины, как будто перед ним сидели первоклассники.

Так, министру транспорта Медведев объяснил, что тот должен "ввести особый режим во всех аэропортах и аэровокзалах, а также в крупных транспортных узлах". Главе следственного комитета поручил "создать следственную группу для безотлагательного проведения всех следственных действий с выездом на место и постараться провести расследование по горячим следам" (хорошо хоть не посоветовал возбудить уголовное дело). А генпрокурору дал крайне ценное указание "обратить самое пристальное внимание" на обеспечение транспортной безопасности. В том же учительском стиле была выдержана и концовка сюжета: "Указания МВД и ФСБ на эту тему я также дал. Занимайтесь". Другими словами, в ответ на теракт, который по своей природе предназначен именно для демонстрации гражданам неспособности властей их защищать, власть услужливо продемонстрировала собственное бессилие. Как говорится, что и требовалось доказать.

Наконец, в-третьих, взрыв в Домодедово дал повод еще раз изучить опросы общественного мнения по этой теме и выявить интересную деталь. В начале и середине нулевых годов число респондентов, считающих, что власть может защитить население от терактов, напрямую зависело от того, были ли в эти годы громкие вылазки террористов. Но в 2008 году число оптимистов резко возросло, а в 2009-м столь же резко уменьшилось, хотя крупных терактов в эти годы не было. Зато был экономический кризис, разразившийся как раз в 2009 году.

Из этого следует, что уверенность граждан в эффективности действий власти зависит не столько от реальных успехов в борьбе с терроризмом, сколько от экономического благополучия самих россиян. А значит, и нынешний теракт, учитывая грядущие предвыборные вливания в семейные бюджеты рядовых избирателей, на их отношении к власти никак не скажется. Тем более что совсем скоро, когда нынешний усиленный режим безопасности в аэропортах и на вокзалах по традиции сам собой рассосется, о событиях в Домодедово уже ничто не будет напоминать - по крайней мере, до следующего взрыва....