Разорванный на части самолет, 178 погибших и десятки пожарных, которые тушат пламя, - сложно поверить, что 33 года назад на территории омского аэропорта произошла одна из крупнейших авиакатастроф. НГС.ОМСК ознакомился с 12-томным уголовным делом и публикует снимки, сделанные в тот день.

11 октября 1984 года в Омске Ту-154 столкнулся с наземной техникой и сгорел. Накануне мы опубликовали воспоминания ветерана противопожарной охраны. Но чтобы узнать подробности авиакатастрофы, корреспондент НГС.ОМСК отправился в Омский областной суд, где ему показали засекреченное некогда дело. Всего - 12 объемных папок. Тысячи страниц со страшными снимками, стенограммами последних записей, объяснительных, раскаяний и протоколов, рассказанных холодным официальным языком, но от этого не менее ужасающих. Отрывки из уголовного дела, которое завели после самой крупной авиакатастрофы в России, - в фоторепортаже НГС.ОМСК.

Трагедия, которая унесла 178 жизней, произошла из-за целого ряда ошибок и вольностей сотрудников аэропорта. Начальник не пришел на работу, диспетчер старта перед приземлением самолета дремал в кресле, рабочие, обслуживающие наземную технику, выехали сушить полосу без разрешения. Кроме того, сушильные машины с реактивными двигателями, приделанными к КраАЗу и "Уралу", так называемые "Горынычи", ездили по взлетной полосе без включенных проблесковых огней. Эти самые "мигалки" позже нашли в десятках метров от самих автомобилей - их откинуло туда во время взрыва.

Началось все с того, что 11 октября 1984 года борт Ту-154б № 85242 с 170 пассажирами и экипажем летел из Краснодара в Новосибирск. Посреди ночи он должен был совершить посадку в Омске. Она оказалась последней. Когда шасси самолета коснулись полотна, неподалеку все еще работали сушильные машины. С ними ехал УАЗ с контрольной аппаратурой. Столкновение было неизбежным.

Самолет начал уходить в сторону, но не успел. Удар пришелся в боковую часть судна. Поскольку на "Урале" и КрАЗе были тонны горючего, оно тут же загорелось. Адское пламя хлынуло в салон самолета, сжигая заживо всех пассажиров. Судно развалилось на несколько частей. Передняя половина к тому же перевернулась. Закрытая кабина пилотов спасла последним жизнь.

Последние записи одного из бортовых самописцев, или "черных ящиков", зафиксировали разговор между капитаном самолета и вторым пилотом. Сначала они включили фары, но на подлете выключили, поскольку из-за дождя они давали ослепляющие блики. Снова включили их уже на самой посадке. Именно когда самолет на огромной скорости мчался к полосе с выпущенными шасси, капитан заметил, что на полосе что-то отсвечивает.

- Что тут такое? - спросил капитан и через три секунды, не получив ответа, повторил:

- Что такое?

- Машина! - крикнул в тот же момент второй пилот. - Вправо! Вправо!

После нескольких секунд грохота на самописце вновь можно разобрать слова.

- (На фоне шума.) Спокойно.

- Так, связь есть, - произнес капитан. - Так, дверь там открыть.

- Не открывается дверь, - ответил бортинженер, но на фоне шума капитан его не услышал.

- Что такое?!

- Дверь не открывается!

- А?

- Дверь не открывается!

Начались возня, стук и шум. Среди них уже непонятные обрывки фраз: "Вылез, Петрович? Вылазь!.. Что ты волнуешься?.. А как открывать? Чем будешь?.. А там хоть пиджак!.. Открывай!..". В итоге экипаж выбрался через разбитое ветровое стекло.

В это время сотрудники аэропорта начали обрывать телефоны - они вызывали пожарных, фиксировали погоду. Даже от напечатанных на бумаге стенограмм записей разговоров веет паникой.

- Андрей (Бородаенко, диспетчер старта. - НГС.ОМСК), он уже развалился, да?

- Здесь огонь и дым. Ничего не видать отсюда. 

- Вон уже хвост поднялся. Значит, все. Все сгорели пассажиры. 

- Ужас. Это просто...

Первыми на место прибыли пожарные аэропорта и увидели ужасающую картину. Обломки самолета, багаж, останки людей - все было раскидано по полосе и горело. Тушить пламя приехали десятки пожарных бригад со всего города. Обгоревшие тела складывали в ряды.

Несколько страниц дела посвящены слову "...бодно", которое невнятно произнес диспетчер старта диспетчерам круга и посадки незадолго до крушения. Они два раза спросили у него: "Андрей, полоса?", на что он сонным голосом ответил: "...бодно". Последние поняли это как "полоса свободна", хотя на тот момент там работала наземная техника. По словам остальных сотрудников аэропорта, именно поэтому Ту-154 "дали добро" на посадку. Позже на допросе Андрей Бородаенко признался, что заснул на рабочем месте и этого разговора вообще не помнит.

Из допроса Андрея Бородаенко следователем:

- Почему ты спал?

- Восьмого после ночи сдавал повторно кардиограмму, потом поехал домой. Девятого прошел на МВЛ (местные воздушные линии. - НГС.ОМСК), выпили вдвоем бутылку "Славянки". Получил зарплату. Зашли и выпили по 100 граммов. В начале шестого часа вечера приехал домой. Десятого работал по хозяйству. Перед заступлением на дежурство спал с четырех до шести часов вечера. Затем ходил за ребенком в детсад. В 22 часа прошел медосмотр. Чувствовал себя нормально.

- Кому вы доложили, что полоса свободна?

- Этой связи я не помню.

- Бывали у вас случаи, что вы спали на работе?

- Были случаи. Дремал.

- Видели ли заходящий на посадку самолет?

- Да, видел. Слева. Посадочные огни самолета были включены.

Почти целый том заняли протоколы осмотра тел. Каждый пожарный, который работал на месте, также писал объяснительную, почему он действовал именно так, а не иначе. Показания очевидцев ужасают - пожарные тушили горящих людей.

Бортпроводники, пассажиры, включая 24 детей, погибли почти сразу. Нескольких людей с сильными ожогами доставили в больницу, но они все равно умерли. Каким-то чудом спасся лишь один пассажир - мужчина. Позже корреспонденты ТАСС узнали, что он лишился ноги и наотрез отказался вспоминать этот день.

Жертвами авиакатастрофы стали не только пассажиры с бортпроводниками, но и сотрудники наземной службы. Они буквально находились в эпицентре адского пламени и не успели покинуть кабины машин.

Контролерам в УАЗе, которые замеряли влажность полосы, повезло не больше. Они погибли от удара.

В результате погибли 178 человек: 174 из них были на борту, еще четверо работали в наземной службе. Диспетчер старта полностью признал вину и даже не просил снисхождения. Омский областной суд признал виновными четырех человек. Диспетчеру старта Андрею Бородаенко и начальнику авиаотряда Борису Ишалову, который опоздал на работу и не провел инструктаж с сотрудниками, дали по 15 лет колонии. Диспетчера посадки Василия Огородникова приговорили к 13 годам колонии, а начальника службы спецавтотранспорта Михаила Токарева, который без разрешения распорядился сушить полосу, - к 12 годам колонии....