Наверное, самой судьбой предначертано было Саше Леонову из Александровского района Оренбургской области стать летчиком - все-таки однофамилец космонавта, который первым вышел в открытый космос.

Но дело даже не в этом… Его отец Петр Семенович, ветеран войны, бригадир в колхозе "Красная Звезда", служил на Дальнем Востоке стрелком-радистом в составе экипажа пикирующего бомбардировщика Пе-2. И его рассказы о полетах, прыжках с парашютом будоражили воображение мальчика. Родной дядя Михаил Семенович погиб в годы Великой Отечественной войны, выполняя задание командования по уничтожению вражеских объектов на штурмовике Ил-2. Машина горела, и экипаж не успел выброситься с парашютами. Летчики погибли, а самолет упал в труднодоступном месте. Уже в наши дни (2015 год) члены одного из поисковых отрядов нашли место падения штурмовика и сообщили об этом родственникам. Александр Леонов выезжал к месту гибели дяди, чтобы отдать дань памяти и уважения герою-авиатору.

Путь в небо

Детство сельского паренька ничем не отличалось от судеб его сверстников. Учеба сначала в Краснозвездинской, а затем в Александровской школах. Серьезное увлечение спортом и, как следствие, первый разряд по лыжам. Летом, как было заведено в 70-80-е годы прошлого столетия, устраивался штурвальным на комбайн. А в душе Саша уже грезил полетами.

Но поначалу не сложилось. Успешно пройдя медицинскую комиссию после окончания десятого класса и отправив документы в Сызранское военное вертолетное училище, так и не дождался оттуда вызова для сдачи вступительных экзаменов. Потом уже, спустя годы, Александр Петрович рассуждал, что так оно и к лучшему сложилось, судьба берегла парня. Многие выпускники Сызранского училища прошли через Афганистан, кто-то погиб, кто-то был ранен. Александр Петрович был знаком с пилотом, который горел в вертолете, подбитом Стингером (американский переносной зенитный комплекс). Как бы там оно случилось, стань Саша в тот год курсантом, никто не знает.

В первое лето взрослой жизни вновь сел за штурвал комбайна, а осенью пахал зябь на колхозных полях. Затем пришло время призыва на срочную службу, в период которой Александр освоил специальность механика-водителя БМП. После демобилизации всего две недели побыл в родном доме и уехал в Кумертау, где устроился слесарем на машиностроительный завод. На предприятии делали вертолеты серии Ка-25 и Ка-26. А в городе был аэроклуб, который Александр посещал вечерами после рабочей смены в течение семи месяцев. Изучали конструкции самолетов, основы аэродинамики и многое другое, связанное с авиацией. К осуществлению своей мечты Александр Петрович шел настойчиво.

Первый прыжок с парашютом

Пришло время второй попытки поступления в авиационное училище. Только на этот раз приоритеты поменялись, и документы Александр Леонов подал в приемную комиссию училища гражданской авиации. Обучали в нем летать на так называемых "кукурузниках", бипланах Ан-2. Срок обучения составлял два года. Конкурс при поступлении в тот год был семь человек на место, и Леонов его успешно преодолел.

Каково это - первый раз прыгать с парашютом? Кто-то прячет страх в душе и сам делает шаг в бездну, кого-то инструктору приходится силой выталкивать из самолета. Сначала прыгают те, кто массивнее телом. Суть ясна: более быстрое падение за счет веса не даст столкнуться с прыгающим вслед за тобой более легким товарищем.

Свой первый прыжок Александр совершил первым в последней тройке. Глаза открыл только после того, как ощутил раскрытие купола парашюта. От представшей взору панорамы внизу дух захватило. После приземления наступила такая эйфория, что захотелось тут же, без промедления, прыгнуть еще раз. Следующие прыжки Александр совершал уже не закрывая глаз и даже подменял товарища, который жутко боялся этого дела.

Авиаотряд спецприменения

В 1978 году Александр Петрович Леонов получил диплом летчика гражданской авиации. Причем, в Советском Союзе существовала такая практика на случай войны, что пилот Ан-2 мог управлять еще и военно-транспортным Ан-12. Но и "кукурузник" был не так прост, как казалось на первый взгляд.

А получил Ан-2 свое прозвище потому, что задействовали его не только на пассажирских ближнемагистральных авиалиниях, но и в большей мере на сельхозработах.

При установке на небольшой самолет сельскохозяйственной аппаратуры для обработки посевов культур химикатами существенно меняется аэродинамика летательного аппарата, управлять им становится намного сложнее. А тут еще полеты на малой высоте ранним утром или поздно вечером, когда видимость не стопроцентная. Так что "бомбардировать" вредителей растений и сорняки с воздуха приходилось в весьма непростых условиях.

Оренбургский авиаотряд тогда объединял два подразделения. В 195-й отряд входили Ту-134 и Ан-24, а в 356-й, в котором служил Александр Петрович - Ан-2. "Аннушка" - самолет многоцелевой, так что работы хватало в течение всего года: пассажирские перевозки, грузовые спецрейсы. Даже в среднеазиатские республики СССР летали на обработку химикатами посевов хлопка.

Позднее, когда Александр Петрович был уже командиром эскадрильи, в отряд пришел еще один наш земляк - Дмитрий Александрович Жилин, сын того самого Александра Николаевича Жилина, заслуженного инженера РСФСР. Как вспоминает Леонов, парень оказался грамотным специалистом, но с жестким характером. Если уж что решил для себя, то переубедить его было невозможно. Сейчас Дмитрий Жилин является пилотом "боинга" и летает во многие страны мира.

А вот Александру Петровичу Леонову переучиться на управление большими воздушными судами не дали - был он очень нужен на своем месте, некем было заменить комэска (командира эскадрильи).

Переквалификация

После шестнадцати лет летного стажа Александр Петрович все же добился того, что его направили на учебу в академию гражданской авиации в Санкт-Петербург. Получив квалификацию пилота вертолета Ми-8, вернулся в родной Оренбургский авиаотряд. Но еще целый год не отпускали его с должности командира эскадрильи, так как не было достойной замены.

Но вот наконец Александр Петрович сел за штурвал винтокрылой машины. Перевозил группы вахтовиков на буровые вышки, патрулировал газо- и нефтепроводы. Вертолеты были новые, прямо с завода, так что управлять ими было одно удовольствие.

Однако всему свое время, и в 2000-м году ресурс машин был выработан. Вместе с экипажами Ми-8 отправили в Белоруссию, в город Орша, на ремонт. А уже оттуда по контракту с авиакомпанией "ЮТэйр" полетели экипажи на Крайний Север, базировались в Сургуте. Летать приходилось в основном над тундрой. Задания поручали сложные. В частности, перебазировали буровые вышки в новые места дислокации. Опыт полетов там Александр Петрович получил бесценный.

В 90-х годах "ЮТэйр" работала по всему миру, и Леонов должен был отправиться в Ирак. Коррективы в эти планы внесла операция "Буря в пустыне", и командировку отложили.

В Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы

Компания "ЮТэйр" в "нулевые" годы заключала контракты с Организацией Объединенных Наций на выполнение перевозок в рамках миротворческих миссий. В далекой и по-своему сказочной Африке Александр Леонов по этим контрактам отработал десять лет. Минимальный срок командировки в течение одного года составлял четыре месяца, но бывало, что приходилось задерживаться на второй срок. Тогда пилот не видел родных и близких уже по восемь месяцев.

Доставляли гуманитарную помощь в отдаленные населенные пункты африканских республик, гражданские миссии специалистов, плененных противников действующих режимов, перевозили миротворцев ООН. Вооруженные силы международной организации составляли, в основном, военнослужащие Пакистана, Индии, государств Центральной Америки. У этих миротворцев месячная заработная плата в несколько десятков долларов считалась большими деньгами. А функционерам ООН это было на руку: чем меньше сумма контракта, тем лучше.

Военнослужащих-миротворцев и кормили по-разному. Если у рядового состава основу рациона составлял рис, приправленный острыми специями, то офицерское довольствие включало мясо и фрукты.

География полетов Александра Леонова в Африке поражает даже несведущего в географии человека. Побывал он в Сьерра-Леоне, Уганде, Конго, Республике Чад, Либерии, Судане и других странах. Наши вертолетчики работали по контракту, поэтому жильем и питанием обеспечивали себя сами. На эти цели им выдавалось определенная сумма в долларах, а дома заработная плата перечислялась на счет в банке.

Первое впечатление от Африки - жара (под 50 градусов по Цельсию в тени) и влажность. Местное население, долгие годы находившееся под властью колонизаторов из цивилизованных стран, привыкло к тому, что белые люди очень богаты. Поэтому распространено было попрошайничество и в немалой мере воровство. В то же время и взрослые, и дети весьма набожны. Причем смесь религий здесь напоминает запутанный клубок: от местных верований до католичестваа и мусульманства.

Не обошла стороной российских пилотов экзотика африканской кухни. Александр Петрович в первую свою командировку отважился попробовать жареных майских жуков и остался вполне удовлетворен их вкусом. В дальнейшем предпочитал мясо крокодила и черепахи.

Страны по своему ландшафту очень неоднородны. Если, например, Чад можно сравнить с одним огромным пляжем, засыпанным мелким золотистого цвета песком, то уже Конго заполонили джунгли, сплошным зеленым ковром покрывшие землю. В саванне бродили стада слонов и антилоп Гну, реки кишели крокодилами, повсюду просто огромное количество летучих мышей.

Бесконечные военные конфликты велись по разным причинам. Одни племена захватывали власть в стране, другие пытались их свергнуть. Воевали из-за ресурсов (алмазов, золота и др.). Африку и сейчас нельзя назвать спокойным континентом.

Не раз при перелетах машина Александра Леонова подвергалась обстрелу из стрелкового оружия. Когда садились в каком-то поселении в джунглях, двигатель не глушили, готовясь взлететь в любую минуту. При дневной жаре и влажности здесь небезопасно было совершать полеты, так как в случае отказа двигателя приземлиться было попросту некуда. И даже выжив при падении вертолета, вряд ли пилоты могли бы выбраться из непроходимых зарослей, кишащих всякими ядовитыми тварями. В Судане так погибли два экипажа.

В Африке вообще, на экваторе в частности, очень быстро темнеет, а ночная мгла настолько непроницаема, что соответствует русской поговорке "хоть глаз выколи". Вблизи океанов часто возникают грозовые фронты. И не дай Бог попасть в него вертолету! Несколько раз подобная опасность подстерегала "стрекозу" Александра Петровича, но ему удавалось либо уводить машину отгрозового фронта, либо совершать вынужденную посадку.

Африканские были

Однажды пришлось перегонять вертолет из республики Чад в Конго. Летели строго по экватору, 400 миль (примерно 800 километров) при пятидесятиградусной жаре над джунглями. И молили Бога, чтобы не отказал ни один из двигателей, а тем более, не перегрелся и не вспыхнул. Пожар в воздухе - это вообще безнадега.

В Сьерра-Леоне случилась поломка в воздухе, хорошо, что нашли выступающую над "зеленым океаном" скалу и сели. Сообщили о происшествии на базу, стали дожидаться помощи. Место казалось полностью безлюдным. Тут откуда ни возьмись из зарослей вышел абориген, одетый в рваные шорты и футболку. На голове он нес тазик с водой непонятного цвета и плавающим по поверхности мусором. На ломаном английском туземец сообщил, что принес вертолетчикам воду. Чтобы не обидеть, пришлось слить мутную жидкость в канистры и отблагодарить мужика несколькими мелкими купюрами в национальной валюте. Казалось, на этом визит исчерпан, но не тут-то было.

После ухода водоноса буквально через несколько минут вертолет был окружен непонятно откуда взявшимися женщинами, детьми, стариками, которые стояли и молча смотрели на белых людей. Однако чем ближе солнце клонилось к закату, тем больше сужался круг наблюдателей. Хорошо, что до наступления темноты подоспела команда техников и исправила поломку. Взлететь удалось, когда небесное светило наполовину зашло за горизонт. А что там было на уме у чернокожих товарищей, ни кто не знает. Как сейчас шутит Александр Петрович, "могли на костре зажарить и съесть".

Повстанцы

В один из полетов доставляли гражданских специалистов ООН в какое-то отдаленное африканское поселение. Когда совершили посадку, попали под дула автоматов. Оказалось, что повстанцы вытеснили из этого региона правительственные войска. Лица у партизан были довольно свирепого вида, английского языка они почти не понимали. ООНовцев куда-то увели, а экипаж вертолета более четырех часов продержали под стволами, не разрешая ни укрыться в тени, ни справить естественные потребности. То ли ООНовцы чем-то убедили бандитов, то ли откупились, но по истечении времени их привели обратно к вертолету и разрешили отбыть восвояси. Повезло, можно сказать.

Личная жизнь

Александр Петрович Леонов встречал журналистов в своем просторном доме, построенном в одном из пригородов Оренбурга. Работает он сейчас дежурным штурманом в аэропорту, но хочет уходить на заслуженный отдых, чтобы заниматься воспитанием внуков, коих у него трое. Сын пошел по стопам отца и трудится техником в аэропорту Оренбурга, дочь работает в АО "ЭнергосбыТ Плюс". Люди они занятые, поэтому без помощи бабушки и дедушки никак не обойтись.

В поселке Буранном у Александра Петровича проживает мама, которой исполнилось 88 лет. Ни в какую не хочет ехать к сыну, как он ее не уговаривал. Предпочитает доживать свой век на земле, на которой родилась и выросла. Лидия Степановна, кстати сказать, имеет замечательную трудовую биографию. Работала дояркой, затем получила права механизатора и заруливала на тракторе так, что мужикам фору давала. Сыновья, а их у нее трое, невестки и внуки маму и бабушку не забывают и часто ее навещают....