Авиационная сфера в Белой Калитве всегда была сконцентрирована вокруг местного аэропорта. Сегодня его основное предназначение - сельскохозяйственные вылеты: опрыскивание полей, развоз удобрений и прочей агрохимии. Но когда-то здесь садились и взлетали даже небольшие пассажирские рейсы, так как габариты взлетно-посадочной полосы это позволяют.

В последние полтора года, когда полеты на юге России были ограничены, деятельность аэропорта почти впала в стазис. Лишь однажды удалось получить разрешение на небольшую серию вылетов для обработки полей. А все оставшееся время авиационные механики обслуживают сельхозтехнику, красят ангары, участвовали в запуске белокалитвинской птицефабрики.

Мы побеседовали с заместителем начальника белокалитвинского аэропорта А. А. Кнуренко, узнали, чем структура живет сегодня и какое ее ждет будущее.

ООО "Аэропорт Белая Калитва" сегодня является частью К(ф)Х "Благодарная Т.А.". Было оно приобретено аграрием в конце 2021 года для нужд хозяйства, поскольку единственное в районе имеет официальный сертификат эксплуатанта и разрешения от Росавиации и военных подразделений. Аэропорт может работать как часть сельхозпредприятия, так и для пассажирских и грузовых рейсов, поскольку располагается в очень удобном месте, где проходят многие авиационные маршруты региона. Как минимум - тут самолеты можно дозаправлять.

Взлет и приземление

Раньше подобные аэропорты были почти в каждом городе, и белокалитвинский - один из немногих, оставшихся в строю. Здесь есть пригодная бетонная полоса длиной более 1400 м, способная принимать вертолеты, такие борта как L-410, Ан-24 и схожие по габаритам, имеется все необходимое оборудование и площади для обслуживания авиационной техники и отдыха персонала. Вообще, как говорит А. А. Кнуренко, авиационная отрасль, даже такая небольшая по масштабам, как у нас, это очень прибыльный бизнес, который при должном внимании очень быстро отбивает все вложения.

Новый владелец проделал огромную работу. Под его руководством аэропорт был приведен в порядок по летной и документальной части, получил финансирование и уже был готов задышать полной грудью. Но начавшаяся СВО смешала все планы. Небо закрыли, а люди, до этого жившие полетами, оказались прикованы к земле и теперь вынуждены выполнять множество других работ, не связанных с их профилем. Аэропорт превратился буквально в ремонтную базу для сельхозтехники. Авиационные инженеры и механики восстанавливали до рабочего состояния старые комбайны и разбрызгиватели, участвовали в уборке зерна, даже были привлечены к запуску белокалитвинской птицефабрики. Для многих это был первый опыт обращения с какой-то другой техникой, помимо авиационной, но люди справились на отлично. "Я поражаюсь, насколько мы оказались разноплановыми и адаптивными", - с гордостью подмечает А. А. Кнуренко.

Персонала, конечно, не хватает. Сейчас в штате аэропорта всего 5 человек - 1/5 от минимальной необходимой численности. И проблема не в нехватке кадров, их всегда можно пригласить из других городов. Аэропорт - коммерческое предприятие, которое в идеале должно зарабатывать себе на самообеспечение. А сейчас из-за вынужденного простоя средств на расширение штата попросту нет.

Несмотря ни на что, небо для работников авиационной сферы - это призвание и смысл жизни. Здесь все ждут, когда полеты вновь разрешат и появится возможность вернуться в бескрайнюю высь. Ждет этого, можно сказать, и техника. В парке белокалитвинского аэропорта простаивают два действующих Ан-2 и еще около десятка нуждающихся в ремонте (самолеты эти просты в обращении и почти бессмертны, если целенаправленно не бить их об землю), несколько малых вертолетов, два американских сельскохозяйственных самолета и небольшой парк частных туристических Цессн. Загвоздка в том, что авиационная техника для исправного функционирования буквально нуждается в регулярной эксплуатации. Потому что только в полете можно выявить некоторые неисправности и неполадки, которые на земле заметить нереально. Пилоты тоже постепенно теряют навыки, сидя на земле, и им нужна живая практика.

Повлияли на авиационную отрасль и санкции, причем достаточно серьезно.

- Почти все Ан-2, которые мы используем, были произведены в Польше, - рассказывает А. А. Кнуренко. - Во времена соцлагеря лицензии, оборудование и документация по изготовлению самолетов и деталей для них были переданы Варшаве. И теперь запчасти надлежащего качества можно купить только либо там, либо в Китае, где эта модель тоже производилась. И цены выросли в 5-6 раз. В России пока нет официально сертифицированного производства аналогов, а брать контрафакт с "черного рынка" в авиационной сфере недопустимо. От исправности самолета зависят жизни многих людей, негласные правила авиации написаны кровью, и мы должны использовать только сертифицированные комплектующие.

Тем не менее лазейки остались. Авиационная отрасль - настоящее братство, в котором все друг друга знают и стараются по мере сил помогать коллегам. Если один находит каналы, по которым можно быстро и относительно недорого достать детали, сразу рассказывает другим. Так и крутятся.

Очарование края

Андрей Анатольевич Кнуренко - человек не местный. Он из Москвы и приехал сюда на работу чуть больше года назад по приглашению руководства холдинга. Донская земля сразу поразила его в самое сердце. Очень понравились люди.

- В Москве нет такой открытости и искренности, как здесь, - признается авиатор. - Я сразу нашел общий язык с персоналом, хотя поначалу переживал, как люди примут "заезжего москаля". Но здесь как ты к людям относишься - так будут относиться и к тебе. Их хвалишь - они тебе благодарны и начинают работать еще лучше. Никто никого не пытается подсидеть. Всегда готовы порадовать друг друга. Один мой сотрудник давеча поймал у себя во дворе дикого фазана, принес и подарил его мне. Сегодня на ужин у нас будет фазан. Я рад, что оказался здесь.

Зауважал он и труд селян. Многие горожане, никогда не сталкивавшиеся с этой сферой, относятся к работе крестьян с пренебрежением. Но стоит только на деле узнать, какая это сложная, продвинутая и разноплановая сфера, как их мнение резко меняется.

Еще ему оказались очень близки местный климат и темп жизни. Работы, конечно, хватает с головой и без полетов, скучать некогда. Но за ее пределами, как говорит Андрей Анатольевич, он ощущает такое спокойствие и умиротворение, каких в шумной и суматошной столице не найти. И каждый раз, когда московские коллеги и семья спрашивают его, что он забыл в этой глуши и не хочет ли обратно, он отвечает, что ему хорошо в Белой Калитве. Только скорей бы вернуться в небо и вновь ощутить радость и свободу полета - то, чем живут и дышат все авиаторы.